Где-то далеко, между Киото и Осакой, во влажных темно-зеленых мхах, молодая японка расчесывает волосы, выйдя из обморочного морока онсена.
На эту гениальную мысль меня навел мокрый, слезливый Осло, который как начал нудно дождить ночью, так и не перестает.
Вы скажете: Марина. Ведь ты никогда не была между Осакой и Киото, да и в Японии не была, какое представление можешь ты иметь о влажных темно-зеленых мхах, не говоря уже об обморочном мороке онсена?
А фантазия мне на что!
Николай Гумилев, например, сидя в дождливом Петербурге, писал:
«Ты плачешь? Послушай… далёко, на озере Чад
Изысканный бродит жираф.»
Просто закройте глаза, и вы явственно увидите и озеро Чад, и изысканного жирафа, грациозно переставляющего свои тонкие длинные ноги, да и самого Гумилева.
Хорошая крыша летает сама, верно вам говорю.